Теоретические аспекты разработки понятия «философская позиция литературно-художественного журнала».
Аннотация.
В статье автор затрагивает ряд важных методологических проблем по теории журналистики и литературы. Предлагает свою концепцию теоретико-методологических аспектов изучения философской позиции литературно-художественного журнала, прослеживая логическую последовательность в толковании этого понятия. Автор акцентирует внимание на том, что литературно-художественный журнал – особый культурологический феномен, который играет значительную роль в литературном, общественном, шире – общекультурном процессе России.
Литературно-художественные журналы всегда играли важную роль в литературном и общественном процессе России, затрагивая практически все вопросы современности: от политики, экономики – до искусства и философии. Широкое осмысление действительности стало возможным благодаря универсальности «толстых» журналов. В теории журналистики при осмыслении типологии подобного рода изданий именно универсальность считается основополагающим типологическим признаком. Как отмечает Л. Калашникова, «универсальность делает журнал целостным и органичным. Проза находит подтверждение в проблематике публицистики, а критические статьи обосновывают ту систему идейных и эстетических принципов, которые прорисовываются в художественных отделах» [1; 3]. Любой «толстый» журнал (разумеется, при сохранении постоянства рубрик и тематической направленности) имеет свое «лицо» – общественная, литературно-критическая и, в том числе, философская позиция издания. Выявить «лицо» журнала можно только изучая его контекст. Исследователь М. Теплинский назвал контекстом «единство идейных, художественных, структурных характеристик периодического издания» [2; 31]. Журнальный контекст любого «толстого» журнала состоит из двух больших «информационных блоков» – это материал литературный и материал внелитературный. При определении философской позиции литературно-художественного журнала необходимо обращаться именно к «литературной составляющей» контекста издания, так как большую философскую нагрузку несет именно художественный материал издания. Выявление критериев смыслового содержания понятия «философская позиция литературно-художественного журнала» должно происходить на стыке трех направлений: 1. философии; 2. литературы; 3. журналистики. 1. Философский аспект. Так как философская позиция связана с постижением действительности, необходимо выяснить специфику философского познания; 2. Литературный аспект. Здесь нужно учитывать специфику взаимодействия философского познания и художественного творчества, ведь в литературном (не специфически философском) произведении свои закономерности проявления философских элементов содержания. 3. Журналистский аспект. Литературное произведение, опубликованное в журнале, перестает быть только произведением литературы. Оно включается в систему принципов, которые разрабатываются изданием. Поэтому необходимо учитывать и особенности «существования» литературных текстов в средствах массовой информации; специфику философской интерпретации литературных произведений в контексте журнала.
Такая очередность рассмотрения критериев помогает выявить логическую последовательность определения понятия «философская позиция журнала».
1. Взаимодействие философского познания и художественного творчества. Неоспоримым является то факт, что философия и литература неразрывно связаны друг с другом. Философские течения все чаще оказывают влияние на те или иные процессы, происходящие в литературе и искусстве. Философия и искусство, взаимно дополняя и обогащая друг друга, выступают как формы духовного освоения действительности, из которых одна занята преимущественно познанием сущности, раскрытием законов окружающего мира, другая — изображением его явлений. Как считает А. Зись, «важно учитывать так же следующее: как в самой философии есть определенное внутреннее «художественное» начало, так и искусству органично присуще философское содержание. Конечно, «художественное» начало философии проявляется вовсе не в том, что она берет из искусства определенный художественный материал, привнося его в собственную область. Точно так же и «философичность» искусства не сводится к открытым философским реминисценциям, к простому заимствованию художником философских идей» [3;14]. Исследователь выделяет основные факторы, влияющие на тесные контакты философии и художественного творчества: общность самого предмета (человек и его отношение к окружающему миру) и, во-вторых, целостное освоение действительности.
Развивая эту мысль, можно перечислить особые типы отношений философии и искусства (художественного творчества в том числе). Э. Сурио. отмечает: «Первое из них – это то, которое можно было бы назвать симбиозом эпохи» [4;105]. То есть, исследование современности, эстетических и политических характеристик эпохи, которые заметно влияют на становление как философа, так и литератора. «Второй порядок фактов касается парадигмального вклада искусства в данную философию. Это вопрос о «художественных источниках» философа. Без сомнения, влияние искусства, а точнее – тех или иных произведений искусства на сознание философа очень различно в зависимости от индивидуальностей» [4;105]. Что касается философской позиции литературно-художественного журнала, стоит «расширить» парадигмальный вклад, сделать его двунаправленным: ведь и философия оказывает значительное влияние на художественное творчество. (Вспомним хотя бы творчество видных философов-экзистенциалистов – многие из них обратились к литературному творчеству уже с оформившейся философской позицией). Взаимосвязь художественного творчества и философии проявляется ещё и в том, что они вместе, т.е. именно взаимодействуя, разрабатывают проблему идеала. Как отмечают исследователи Д.Г. Гвишиани, В.В. Мшвениерадзе: «Для формирования идеала необходимы, по крайней мере, три важнейших компонента: соответствующая форма сознания, в которой он существует и мысленно выражается либо представляется в виде образа; определенная ступень развития общественной жизни, которая в качестве объективной реальности лежит в основе представления об идеале; целеполагание и, следовательно, целенаправленная деятельность человека» [5;54]. Построение идеала в художественных текстах тесно связано с мировоззренческими концепциями самого автора, с осмыслением им социально-экономического положения современного общества.
Таким образом, философское содержание художественного текста может быть изучено с учетом рассмотрения трех факторов: 1. общей философско-эстетической, политической ситуации, когда создавалось произведение (контекст, «симбиоз» эпохи); 2. философского осмысления действительности в данном художественном тексте. Философия выступает в художественном тексте при осмыслении следующих основных моментов: 1. «судьбы человеческой» (извечные вопросы человечества, в том числе и вопросы нравственные); 2. интегрированное постижение мира (чаще всего критическое); 3. построение автором своего идеала.
2. Специфика существования литературных текстов в средствах массовой информации. Как литературный материал функционирует на страницах СМИ? Может, он имеет свои особенные функции? Может, «лицо» издания влияет на художественное произведение, и, соответственно, меняется и философское осмысление действительности в произведении? Представление о роли и месте художественных произведений в структуре массовой информации принадлежат к числу наиболее спорных вопросов журналистской теории. Можно выделить два подхода к пониманию специфики существования литературных текстов в СМИ: 1. Система средств массовой информации, распространяя произведения литературы, начинают входить в другую систему – систему искусств и эстетического воспитания. Произведение литературы, таким образом, не имеют отношения к функционированию СМИ. 2. Второй подход рассматривает роль художественных произведений в реализации социальных функций журналистики. При этом их участие в данной функции оказывается ничтожно мало, в лучшем случае художественный текст выглядит как факультативный элемент массовой информации, служащий лишь для привлечения подписчиков. Разумеется, эти подходы (которые были распространены в первой половине 20-го века) слишком узки и не отражают действительной роли художественных произведений в СМИ. В сегодняшней теории журналистики акцентируется внимание именно на специальной роли литературных текстов в периодических изданиях: отмечается необходимость, а не простая возможность их присутствия в СМИ. В. Нехотин отмечал: «важно правильно определить, что именно из литературных произведений может брать журналистика, как достигается максимальное включение подобных произведений в контекст массовой информации» [6;24]. Автор вместе с цитируемыми им классиками марксизма-ленинизма обращает внимание на то, что не только художественное произведение, опубликованное в СМИ, влияет на издание, но и наоборот, т.е. происходит взаимовлияние. Ещё К. Маркс писал: «художественные образы, произведения литературы в массово-информационном воздействии играют двоякую роль: как средство объяснения действительности, реализации тех или иных задач и как часть предмета журналистики, включающего духовную сферу общества в её идеологическом аспекте»[6;21]. Таким образом, художественный текст на страницах СМИ перестает быть просто литературным. Он уже является одной из составляющих самого издания. Поэтому вполне вероятно, что специфика данного средства массой информации повлияет на литературный материал. Писатель или поэт будет учитывать направленность издания в целом. Это касается любого литературного произведения, не зависимо от его объема. Ведь даже маленький рассказ не случаен на страницах газеты. Гораздо сложнее и очевиднее связи между контекстом издания и художественным произведением, опубликованным в «толстых» журналах, т.к. литературный текст здесь уже не просто составляющая, а обязательная составляющая (с учетом литературной направленности). История русской литературы знает немало примеров того, как читательскую судьбу произведения определяла именно позиция издания, на страницах которого оно увидело свет. Достаточно указать романы «Бесы» Ф.М. Достоевского или «Отцы и дети» И.С. Тургенева, чтобы увидеть, как активно влиял на читательское восприятие идеологический контекст издания, воплощавший его программные цели и общее направление. Исследователь В. Смирнов предлагает использовать историко-литературный метод изучения журналистики. Он отмечает, «Публикация того или иного произведения в журнале объясняется в первую очередь соответствием идейно-художественного состава произведения тому кругу социальных, политических и философских, эстетических проблем, которые разрабатываются журналом» [7;18] Таким образом, художественный текст в «толстом» журнале должен изучаться в контексте издания. Помещая произведение в том ли ином издании, писатель учитывает позицию журнала. Как отмечает М. Теплинский, «журнал стремится влиять на своих сотрудников (порою прямо, порою косвенно), но вполне вероятно желание автора влиять на позицию тех изданий, в которых он принимает постоянное участие»[8;35].
Поэтому при рассмотрении философской позиции журнала, обращаясь к философскому содержанию произведений, опубликованных в этом журнале, можно применить понятие «двойного» контекста. Т.е, с одной стороны на содержание любого художественного произведения влияет контекст эпохи; с другой стороны – контекст журнала, т.е. смысловые межтекстовые отношения художественных произведений и публицистических статей, а так же влияние «общей» философии издания на философию отдельного произведения (и наоборот). В связи с этим возникает вопрос о том, каким же образом происходит «наложение» в одном художественном тексте двух философских позиций – авторской и журнальной. Т.е., вопрос о философской интерпретации произведения в контексте журнала. Философская интерпретация любого художественного произведения имеет свои особенности. Хотя данный вопрос относится скорее к герменевтическим исследованиям, всё же следует сказать об этом хотя бы вкратце, потому что при изучении прозы в контексте журнала философская интерпретация обогащается и видоизменяется, приобретает свои закономерности. Как отмечает В. Миронов, философская интерпретация исходит из того, что «абсолютное понимание текста невозможно. Философская интерпретация представляет собой разновидность особой предельной интерпретации, что определяет смысловую вечность философских проблем, которые, независимо от времени могут приобретать свой новый смысл и значение для современника. Философская интерпретация выступает как деятельность мышления, которая приумножает смыслы, создает новые, которые изначально могли не содержаться в тексте» [9;24].
Философская интерпретация «двухуровневая». С одной стороны, читатель должен освоить философские взгляды автора; с другой стороны – дать своё понимание: согласиться, не согласиться, предложить свои варианты этой же проблемы. Причем, чаше всего это происходит на уровне подсознания. Таким образом, философская интерпретация не может быть «правильной или не правильной». Однако, применительно к истолкованию философского содержания художественного произведения, опубликованного на страницах «толстого» журнала, «двухуровневый» характер философской интерпретации приведет к её однобокости, односторонности. Здесь интерпретация должна носить многоуровневый характер: с одной стороны – философская позиция автора, затем «интерпретационные» коррективы читателя; а с другой стороны – контекст издания. Философское истолкование произведение на страницах журнала (разумеется, целенаправленно исключающее однобокость) должно быть уже сознательным. Читатель должен соотносить философское содержание данного произведения со всем литературным и внелитературным материалом журнала. В идеале, чтобы глубже постичь философскую наполненность художественного текста на страницах того или иного литературно-художественного журнала, реципиент должен быть постоянным читателем журнала, иметь свое мнение об издании, правильно оценивать общественную, литературную, философскую позицию издания. Необходимо опять-таки обращаться к контексту, и в данном случае – к «макроконтексту», иметь четкое представление о «лице» издания.
Делая вывод, можно дать самое общее определение понятия «философская позиция литературно-художественного журнала» – философское осмысление действительности журналом. То есть нельзя философски интерпретировать каждое отдельное произведение. Только с учетом журнального контекста, «лица» издания можно выявить целостную философскую позицию издания.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Калашникова Л. Региональные литературно-художественные журналы / Л. Калашникова // Вестник МГУ. Серия 10. Журналистика. – 1993.- №4.– С. 3-12.
2. Теплинский М.В. О некоторых задачах изучения журнального контекста / М.В. Теплинский // Филологические этюды. – 1975. – №3.– С.
3. Зись А.Я. Философское мышление и художественное творчество / А.Я. Зись. – М.: Изд-во Искусство, 1987. – 252 с.
4. Сурио Э. Искусство и философия / Э. Сурио // Вопросы философии. – 1994. - №7-8. – С. 104-115.
5. Гвишиани Д.Г., Мшвениерадзе В.В. Философские проблемы взаимодействия культуры, политики, научно-технического прогресса / Д.Г. Гвишиани, В.В. Мшвениерадзе // Философия и культура: Всемирный философский конгресс: проблемы, дискуссии, суждения. – М.: Наука, 1987. – 335 с.
6. Нехотин В.В. Классики марксизма-ленинизма о роли литературных произведений в журналистике / В.В. Нехотин // Вестник МГУ. Серия 10. Журналистика. – 1988. - №1. – С. 18-29.
7. Смирнов В.Б. Отечественные записки и русская литература 70-80 гг. XIX века / В. Б. Смирнов. – Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1998. – 264 с.
8. Теплинский М.В. О некоторых задачах изучения журнального контекста / М.В. Теплинский // Методы исследования журналистики. – Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, –1986.
9. Миронов В.В. Специфика гуманитарного познания и философия как интерпретация (деконструктивизм или конструктивизм?) / В.В. Миронов // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. – 1998.-№6. – С. 3-29.
|
